|
| updated 20.10.10 18:30 29.09.10 16:15 |
Tishina   | .... |
ru |
Давай поговорим с тобой о тишине и помолчим о прочем
сотри унылый грим что истина в вине мы оба знаем точно
так наливай быстрей и выпьем мы до дна полусухую горечь
за тишину аллей за то что не одна и скоро уже полночь
к чему слова они лишь мишура и тлен неловких подмастерий
ни слова о любви пусть тишина заполнит интерьеры
Mood: довольное 
|
|
| |
|
|
| updated 20.10.10 18:30 29.09.10 15:54 |
Tishina | .....нам не хватает тишины.... |
ru |
Одни ищут её, другие страшатся. Для первых она — воздух, для вторых — суд. Она редкая гостья в наших домах, но без неё не созреть и не вырасти душе. По-настоящему услышать свой собственный голос можно только рядом с ней. Мы говорим о тишине.
В те годы, когда солнце светило ярче, а краски жизни, даже среди слякотной весны или промозглой осени, казались сочнее, чем сейчас, короче — в детстве, во всех газетах и журналах то и дело печатали рубрики с названием «Их нравы». В одной из таких рубрик, я помню это отчётливо, однажды была напечатана статья о том, что на загазованных улицах Токио продают кислород. Люди подходят к автоматам и так же, как мы, привычно бросая монету, получают право не на стакан газировки, а на глоток чистого воздуха. Далее говорилось о том, что Мехико, Нью-Йорк, Токио и ряд других городов задыхаются в выхлопных газах и фабричном дыму. О том, что люди на Западе теперь покупают то, чем раньше все пользовались бесплатно и неограниченно.
Много воды утекло с тех пор. Их нравы стали нашими. Мы тоже задыхаемся, хотя свежий воздух ещё не покупаем.
Та заметка вспомнилась мне, поскольку в ней отчётливо видна тенденция нашей жизни — дефицит обычного, нехватка того, без чего жизнь становится невозможной.
Без дружбы, любви, общения невозможно прожить. Если мы научились обходиться без этого, то это уже не жизнь, а существование. Миллионы людей засохли без любви, сотни тысяч не знают обычной и настоящей дружбы, тысячи полезли в петлю или шагнули через балкон потому, что не с кем было поделиться — не было общения.
Общение — это лишь пример. Не оно нас сейчас интересует. Интересует тишина и одиночество.
То, как растёт из зерна колос, хорошо представляют, но плохо понимают даже титулованные биологи. Личность же растёт в тишине и одиночестве. А у нас нет ни тишины, ни одиночества. Только шум и суета, только толкотня и трескотня.
Шумные праздники — обратная сторона отчаяния. Попытка втереться в толпу веселящихся людей — худший вид побега от себя самого. Худший потому, что безуспешный. Сам себя всё равно догонишь. На больничной ли койке, у разбитого ли корыта — всё равно.
Негде и некогда вырастать личности. Шаблон, стандарт, размен на удовольствия. Неудивительно, что вера Христова переживает не лучшие времена. Иудеи и мусульмане верят все вместе, общиной, народом. Христиане исповедуют веру Соборной Церкви, но врастают в неё по отдельности. Церковь как община состоит из не растворимых ни в чём, неповторимых личностей. Евангелие обращено к сокровенным глубинам каждого отдельного человека. От того, насколько вспахана земля сердца, сколько на ней сорняка, зависит прорастание Семени.
Наши былинные пахари в детских книжках изображаются рассыпающими зерно широким и щедрым жестом. Так же щедро мы поливаем наши газоны и огороды. А на Востоке, где воды мало, её не льют по площадям. Шланги протягиваются вдоль кустов или деревьев. Вода не льётся, но скупо и точно капает на корень растения. Это — личностный подход. Бог аккуратно поит нас живой водой и интересуется каждым в отдельности. А мы не интересуемся толком ни Богом, ни собой. Потому, что себя не знаем, а о Боге не помним. Оглохли от суеты, как от бомбёжки.
Хочется говорить о тишине и творческом одиночестве, о тех комнатах, где можно купить полчаса спокойствия для важных мыслей. Пофантазируем.
Представьте, вы встречаете на улице бутик, над дверями которого написано: «Полчаса тишины. Время, рождающее вечность». Текст может варьироваться. Вы покупаете билет, заходите и начинаете думать впервые о том, о чём до сих пор думать не получалось.
Конечно, абсолютной тишины нет. Всегда есть тиканье часов, шум машин за окном. Наконец, есть стук сердца внутри грудной клетки. Но даже относительная тишина будит в человеке спящие мысли. Из страха перед ними человек всегда боялся и будет бояться тишины. Но мы вошли. Мы не из пугливых. Кого мы встретим?
Сначала нахлынут ближайшие впечатления, лица, словесный шум и прочее. Они будут таять так, как тает пена в ванне. Это нужно просто переждать. Затем, до окончания получаса, может больше ничего не произойти. Так, что-то вспомнится, о чём-то подумается. Залежи хлама внутри слишком велики, чтобы созерцать лазурь с первой попытки. Но даже если после такого первого, относительно бесплодного опыта молчания человеку случится оказаться на футбольном матче, он будет поражён, а может, и сражён контрастом. Ещё ничего особенного в душе не шевельнулось, но уже многоликая толпа, объединённая чувством бессмысленного и безумного единства, начнёт пугать. Митинги и демонстрации собирали бы куда меньше людей, если бы этим людям приказали полчаса посидеть и помолчать перед мероприятием.
Сторониться возбуждённой толпы так же естественно, как и не подходить к извергающемуся вулкану. Заслуг или повода для высокомерия здесь нет ни на грамм. Гораздо важнее продолжить путешествие в страну относительной тишины и временного одиночества. Не исключено, что к вам со временем могут прийти те, кто похож на вас, или те, кого вы когда-то обидели. Всё происшедшее в нашей жизни для совести произошло «сегодня». Как только повседневные впечатления потеряют яркость, совесть поспешит нам напомнить о многом. Обманутые люди, неисполненные обещания, тяжёлые камни больших ошибок и мелкий песок суеты, наполнивший не один мешок, — всё это поплывёт к нам навстречу, медленно, но необратимо, как баржа, влекомая бурлаками.
Человек, неподвижно сидящий в одиночестве, временами глубоко вздыхает. Короткие святые слова вроде «мама!» или «Господи, помилуй!» по временам шевелятся на его устах. Но не только вера рождается в тишине. Самые ядовитые мысли стремятся проникнуть в ум под её покровом. В тишине самый странный холод заползает через уши и стремится к сердцу.
А что вы хотели? Чтобы вера была наивна и ничем не испытана? Нет. До победной и не сомневающейся «осанны» нужно дойти сквозь самые разные препятствия. Наиболее опасные спят внутри и просыпаются в одиночестве.
Отчего так тревожно и тяжело умирают люди? Не засыпают тихо, не посылают прощальных улыбок и благословений. Не говорят «до встречи» и не смотрят вдаль с радостной надеждой. Вернее, всё это есть, но составляет скорее редкое исключение, чем всеобщее правило. Откуда эти хрипы и агонии, метания на постели и трепыхания, как у птицы, пойманной хищником?
Может, отсюда, от нежелания заняться главным? Всё как-то думалось, что успеется. Жил по соседству с волшебной комнатой, но так ни разу и не зашёл. Не успел. Забыл. Не вышло. ..
После подобных мыслей не хочется разворачивать газету или включать телевизор. А если его включат другие, то смотришь в него бесстрастно и бессмысленно, как рыба, подплывшая к иллюминатору субмарины.
Mood: взволнованное 
|
|
| |
|
|
| updated 20.10.10 18:29 29.09.10 15:51 |
Tishina | Обрывки Тишины)) |
ru |
Обрывки тишины мне так нужны,
как будто в них скрываются все силы.
И где б меня по свету не носило,
ищу везде её земные сны.
Гляжу, как штиль разглаживает море.
Внимаю тишине заснувших гор.
В её неслышимости растворяю горе.
Смотрю в глаза беззвучности в упор.
Мне эта немота – утеха и подарок
за молчаливое согласие с собой
. И каждый день так чист, прозрачен, ярок
лишь потому,
что может быть наполнен тишиной… __
Mood: влюбчивое 
|
|
| |
|
|
| updated 20.10.10 18:31 29.09.10 15:43 |
Tishina | У одиночества звериные глаза....о зверях... |
ru |
Я срублю себе дом с трубой
У созвездий всех на виду,
Погрущу вечерок-другой
И зверёныша заведу.
Буду чистить ему ворсу,
Пересчитывать волоски.
Я от смерти его спасу,
Он от смертной меня тоски.
А когда к нам войдут с огнём,
Волоча за плечами тьму,
Мы лишь морды к земле пригнём
И рванём поперёк всему,
Мимо ржавых крестов и звезд,
Прямиком за Полярный Круг+
До чего же он будет прост,
Мой неистово нежный друг!
Даже в самой сплошной ночи,
Где ни зги и мороз до ста,
Он не взвоет мне: "Замолчи!"
И чужим не подаст хвоста.
Так и будем друг друга греть,
Перешептываться сквозь снег:
Я и сам уже зверь на треть,
Он без четверти человек.
Дмитрий РАСТАЕВ
Mood: задумчивое 
|
|
| |
|
|
| updated 20.10.10 18:31 29.09.10 15:38 |
Tishina | Бездна |
ru |
Ты пахнешь морем
И закатом
Когда оранжевой стрелой
Тебя на берегу распятую
Ласкает солнца луч не мой
Ты пахнешь номером в гостинице
Постелью, смятой простыней
Когда тебя почти насильно
уносит кто-то в мир иной
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
И оба запаха, сплетаясь
С изящной линией бедра
Влекут меня
Слегка касаясь
В ту бездну
Что почти
Без дна
Хольмстер Виктор
Mood: романтичное 
|
|
| |
|
|
| updated 20.10.10 18:31 29.09.10 15:34 |
Tishina | О хаотах) |
ru |
Журчит река водой холодной,
Бежит к неведомым краям,
На берегу, средь ночи темной,
Поет сверчок то тут, то там.
Вот он замолк, с лучом рассвета,
На миг настала тишина,
Не описать пером поэта,
Как давит на бойца она.
И вдруг раздался залпа грохот,
Затем разрывов жуткий гул,
Как будто злобный адский хохот,
Все поле брани затянул.
Свистят снаряды попадая,
То в землю, то в ряды солдат,
Мгновенно в клочья разрывая,
Тела молоденьких ребят.
И муторно, от гари, дыма,
Кровавых луж и мертвых тел,
От пуль, что пролетают мимо,
Не двигаясь, уже вспотел.
Взвилась багровая ракета,
Атаки грозной дан приказ,
Не описать пером поэта,
Что войны думали в тот час.
Пошли бойцы не ровным строем,
Кто сзади шел, шел по телам,
Летали пули, плотным роем,
Кося солдат то тут, то там.
И раненых глухие стоны,
Подумать трезво не дают,
В мозгу одно – беречь патроны,
Бежать вперед, а то убьют.
Тихонько битва догорает,
Трубы – отбой назад зовет,
В носилках раненый страдает,
Он до утра не доживет.
Журчит река водой холодной,
Настала ночь, сверчок запел,
На берегу в траве зеленой,
Не счесть солдатских, мертвых тел.
Дмитрий Сучков
Mood: задумчивое
|
|
| |
|
|
| updated 20.10.10 18:31 29.09.10 15:31 |
Tishina | |
ru |
Я оставлю себе только тени свои,
И уйду - не кляня, не смеясь и не плача.
Я не буду скучать, только звуки земли
Будут тихо шептать о моей неудаче.
Я хочу успокоить оставшийся гнев,
Не услышу последний надрывный твой кашель.
Не могу оставаться на илистом дне –
Забирайте меня побыстрее, подальше!
Или, может, большой, косолапой рукой
Заберёт меня Смерть из воды ледяной,
Поглотит моё тело холодный покой,
И оно для кого-то пусть будет страной,
А пока только отблески чёрного дня
Будут ночью видны за прикрытою дверью.
Умоляли судьбу и просили меня:
«Ну, останься со мной! Боже! Я тебе верю!»
Но иду, и не слышу, и этим живу,
Вы останьтесь под небом – нельзя же иначе,
Если будет пора, тот я вас позову,
А пока ты живёшь - это что-то, да значит.
Ветер тихо играет усталой душой,
Вплетая листву в косы длинные тени.
Моё тело остыло, и разум пришёл
На границу миров людей и видений.
Анна Кашпур
Mood: задумчивое
|
|
| |
|
Total posts: 589 Pages: 59
1.. 10.. 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30.. 40.. 50..
|
|
| Mo |
Tu |
We |
Th |
Fr |
Sa |
Su |
| | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | | |
|
