|
| updated 07.02.08 19:36 06.02.08 15:59 | |
ru |
![]()
Ушёл готовится к зачёту. Эх... эволюция " Феликс".
Mood: непонятное 
|
| Comments: 3 | |
| |
|
|
| updated 07.02.08 19:34 06.02.08 14:40 | Узелки. |
ru |
Под белыми перистыми облаками было множество точек и цветов. Цвета и цветы были красивые и нескладные, скорее, неуместные, чем пёстрые. Пространство наполнялось звуками. Стучали колокола. Перестук дополнял перезвон. На зелёном цвете скамейки, сидела чёрная скрюченная бабка. В её руках были белые кубики, на которых чёрными точками, были обозначены числа. Бабка подбрасывала кубики и ловила, подбрасывала и ловила. Перезвон-перестук колоколов совпадал с числами, которые выпадали на кубиках. Бабка хихикала. Среди цвета и цветов, бабка была чёрной кляксой, которая не вязалась, но завязывалась с этим странным пейзажем.
Двери храма отворились. Оттуда вышел толстый человек в рясе с котелком на голове. В его руке была большая медная ложка. Этот человек медленно и степенно продвигался под звон колоколов к бабке. Его ряса была бесцветна, точнее была обесцвечена. Между бабкой и человеком с котелком на голове, прослеживалась некоторая объединяющая линия. Они не вязались, но завязывались с нескладным, недопёстрым пейзажем. Человек соблюдал строгий ритм шагов, он двигался в соответствии с ударами колоколов и с чёрными числами, которые выкидывала бабка на своих кубиках. Человек бил по своей голове медной ложкой. Раздавался глухой, неприятный слуху гул, убого звучавший, по сравнению со звоном колоколов. Когда человек доходил до бабки, пространство искажалось. Всё начиналось сначала, как будто видеокассету отмотали назад. Бабка злорадно хихикала.
|
| Comments: 2 | |
| |
|
|
| updated 07.02.08 19:36 06.02.08 04:12 | Тела из слёз. |
ru |
Неблагодарная лепка. ( Роди меня мама)
Голос декларировал что-то. Из каких-то странных по форме и консистенции соединений вырисовывался силуэт. Этот силуэт извивался под голос декларирующего. Голос создавал. Рождение. Рождение. Рождения из-за голоса, из-за звуков. Лепка происходила неумело. Говорящий менял тембры, сливал силу выплёвывания звуков в одну сплошную бурную реку. Соединения мучились, танцевали. Мучительный танец. Создание в танце. Голос жесток. И то, что голос не понимает, что он мучает, что он создаёт, что он режет по живому, не делает его краше. Голос некрасив, бесцветен.
Соединения наливаются красками, обретают более отчётливую, соединённую форму. Рот, глаза, уши, нос, кровь, мышцы, слёзы. Красное, фиолетовое, синие, золотое, искрящаяся. Голос, кого ты рожаешь? Кого ты рожаешь, голос? Это очень жестоко – рожать что-то красивое. Это очень жестоко…. Цепкие пальцы гладили голос по шее. Целовали своими подушечками мёртвые звуки разной силой. Руки сжали горло голоса. Движения, движения. Голос мёртв. Мёртв. Переливающее существо грустно вернулось в своё первоначальное – бесформенное состояние. Всё исчезло. И всё сначала. Всё исчезло. И всё сначала. ААААААААААА!!!!
Не жалейте мальчика.
Тонкие изломанные рты глотали свои несолёные слёзы. Капли падали с неба. Со спокойно синего неба. Меня разрывает эта картина. Изломанные губы. На тонких зелёных лепестках растут красные губы. Им не хватает влаги. Слёзы неба – это как ягоды для смертельно голодного зверя. Сколько ягоды не ешь, а сыт, не станешь. Только губы распухают, да вязко во рту. Слёзы неба – ягоды для произрастающих красных губ. Солнце светит ярко. Губам бы радоваться и радовать, а они вянут – сохнут. Сохнут под палящим жёлтым солнцем. Сколько губ засохнет сегодня? Солнце не знает. Солнцу грустно. Солнце плачет. Хочет напоить растущие губы, а губы не могут это пить. Неизбежность. Неизбежность. Неизбежность. Я вижу, как мальчик приставил к своей голове пистолет и с улыбкой выстрелил. Его кровь попала на растущие алые губы. Жадно улыбаясь губы, выпили кровь и окуклились. Скоро эти счастливчики улетят в синее небо, а затем выпадут холодным дождём для того, что бы быть ягодами для жадных до крови губ. Неизбежность. Неизбежность. Неизбежность. А мальчик лежит и улыбается, он не о чём не жалеет.
Прощай.
Кто-то спросил кого-то « Зачем?». А мальчик и девочка хохотали ему в лицо. Мальчик с девочкой убегали от того, кто задавал вопрос. И убежали. А тот, кто задавал этот вопрос, сам стал этим вопросом, утратил все, превратился в пять букв. И теперь он витает над мальчиками и девочками и грозит своим вопросительным знаком. А мальчики и девочки смеются этому бывшему существу в бывшее лицо и убегают.
Mood: взволнованное 
|
| Comments: 18 | |
| |
|
|
| 05.02.08 17:57 | Перекати-поле. |
ru |
Медленно, несколько лениво и безжизненно, играет ветер с горячими и мертвенно-свободными дюнами. Вокруг пустыня. В этих вечных нагло-бесцеремонных песчинках тонет всё существующее. Как я забрёл сюда? Что я здесь делаю? В попытках вырваться из этой бесчувственности я сорвал свой голос. Крики тонут в этих песках, ветер не разносит их, он занят бесконечной игрой с маленькими горячими частичками, знает, что всё здесь принадлежит им. Я молча иду по обжигающей долине в неизвестном мне направлении ни на что, не надеясь, иду, потому что больше не могу стоять. Иногда, мимо меня пробежит кто-то, так быстро, что я даже не успеваю разглядеть что это. Иногда, в небе проплывёт что-то, что-то большое и тёмно-синее, пустит скупые ничего не меняющие слёзы. Я знал, как это что-то называется, но забыл. Всё забыл. Перед моими глазами проносится раскаленное узурпаторство. Эта беспринципная, ржавая власть огня сделала меня ветхим, почти невесомым. И я словно перекати-поле тенью качусь куда-то по этим цинично-бездыханным просторам. Что я здесь делаю? Я чувствую какую-то далёкую еле слышную связь. Где-то глубоко в моём ветхом теле, что-то шепчет. Я не прислушиваюсь к этому тихому шелесту, это больно. Этот говор кажется мне нечленораздельным скрежетом: царапаньем металла по стеклу, частями ничего не значащих слов, каких-то вздохов, стуков. Куда бы ни катилось моё ветхое тело, этот говор всегда со мной. Нужно что-то вспомнить, но не получается, и я бессмысленно качусь куда-то вовлечённый в чью-то непонятную, ненужную мне игру.
Скатившись по очерёдной горбатой дюне, я натолкнулся на что-то каменное. Об это величественное изваяние разбивались ленивые волны песка, зная, что победа всё равно за ними. Гордая статуя поднимала каменные руки к обжигающе-холодному отчуждённому солнцу. В моём сознании, что-то дрогнуло. Этот манифест вырвал меня из безразличного забытья. Что-то смутно знакомое угадывалось в этой ещё далёкой огромной фигуре. Прибавив шаг, я вскоре перешёл на бег. Шёпот в моей голове резко усилился, начал резать, в ушах что-то запищало. Сердце заколотилось. Приближаясь, я увидел, что эта статуя не одна. В лучах солнца заискрился каменный город. Восторг душил меня. Смотря только перед собой, я углублялся в это каменное чудо – пьянел от свободы. Нарастающий шепот дошел до своего апогея и взорвался звонким смехом, который услышали мои удивлённые уши. Силы были на исходе, рухнув на каменную мостовую, я радостно уставился вверх. Над моей головой нависли каменные изваяния. Нужно было оглядеться. Отдышавшись, я встал на ноги и с улыбкой на лице окинул взглядом окружающее пространство. Каменные лица врезались в моё сознание. Я уже был здесь! Огромной волной на меня обрушились миллионы образов. Я знал эти статуи! Это я их построил! Это я создал этот город! Из моей глотки вырвались дикие нечленораздельные звуки. А сухой «мусорный» ветер эхом разнёс их между мёртвых каменных статуй, величие которых так же бессмысленно и затеряно, как и то, ради чего они когда-то были построены. Вокруг пески. В этих вечных нагло-бесцеремонных песчинках тонет всё существующее. Как я забрёл сюда? Что я здесь делаю? В попытках вырваться из этой бесчувственности я сорвал свой голос. Я молча иду по обжигающей долине в неизвестном мне направлении ни на что, не надеясь, иду, потому что больше не могу стоять и словно перекати-поле, тенью бреду куда-то по этим цинично-бездыханным просторам, слушая тихие безразличные песенки бескрайней и всевластной пустыни.
|
| Comments: 4 | |
| |
|
|
| updated 07.02.08 19:40 05.02.08 15:44 | Троеточие... |
ru |
|
Знаешь. Когда твоя рука проходит сквозь моё тело. Помнишь. Когда ты взял пятипалой конечностью мой невесомый пульсирующий орган. Веришь. Когда ты заплакал, что не можешь ничего удержать. Знаешь. Когда я смотрел на твои слёзы и ужас подкатывал к моему горлу. Помнишь. Когда ты разбил зеркало, и я такой растрескавшийся смотрел на тебя всё с тем же неизменным ужасом, который перепрыгнул с горла внутрь глаз. Веришь. Когда ты, корчась в гримасах хохота, перестал верить в моё существование. Знаешь. Когда ты помнишь. Помнишь. Когда ты веришь. Веришь, когда ты…. Веришь, когда ты…
|
|
| |
|
|
| updated 07.02.08 19:45 04.02.08 20:14 | |
ru |
Да и этого немного, так почти что ничего)))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))00000000
Mood: пятничное 
|
|
| |
|
|
| 04.02.08 17:28 | |
ru |
Настоящему индейцу надо только одного...))))
|
|
| |
|
|
| 04.02.08 07:15 | Стишочки под грибочки!!!!+++ |
ru |
Одни сомнения.
Крошки хлеба на подоконнике,
Капли моря на подоконнике,
Разное сине-зелёное солнце за ним.
Он сам себе господин, триедин,
Заложен рубероидом, связан параличом,
У него есть мечта, но нет судьбы,
Там, где крошки, там и мы.
За окошком светит солнце,
Красно-жёлтые глаза,
Бесполезный, честно-честно,
Он не скажет никогда.
Нам не писана дорога,
Знает всё, он триедин,
Поживи ещё немного,
Подождёт твой господин.
Кокаин-кока-кола.
Неоновый блеск, прыгающая бомба,
Ртутный всплеск, каменоломня.
Запах пота, икота, икота.
Переписанный журнал,
Ручки, свечки, белый зал;
На краю чернеют тучи;
Блекнет, нет, он не получит
Карнавального парада;
Нам не надо, нам не надо.
Неоновый всплеск, жидкий огонь,
Небо – утроба, сильная вонь,
Кукушка поёт словно плачет.
Мизирный шанс утонул в чупа-чупсах,
Тихо промёрз в кокаин-кока-коле,
Пьяно заснул в озоновых дырах,
Дайте мне воли, ДАЙТЕ МНЕ ВОЛИ!!!
Дайте взохнуть, глоток - и уйду,
Нет, путь паршивый, но я всё иду,
Я всё плетусь, словно раб, я за вами,
Полукалеки, МЯСНОЕ ЦУНАМИ!!!
Я - среди вас: обречён строить бомбу,
Путь освещать вам неоновым светом,
Править фальшиво, губы кривить,
Сопли жевать и медленно гнить.
Реализм.
Странные вопросы зависают в тишине,
А ответы стонут тихо в прошлогоднем январе,
Засыпают зимней спячкой, прячут руки в темноте,
А вопросы сыплют градом, пышут жаром в голове.
Буквы, цифры, страхи, взрывы - отступаем на Мальдивы.
Убегаем в жаркий сумрак, в сон, что море навевает;
Все вопросы тихо тают среди ярких звёздных волн.
Чувство страха нарастает, ведь Мальдивы – это сон.
Ну и что ж? А где реальность? Кто уверенности полон?
Парадокс, паранормально, сон в Мальдивах замурован.
Выпал снег, сегодня больно, территория закрыта,
Огорожена стенами из бетона и нефрита.
В глубине ещё играет тихо искорка надежды,
Что сегодня лёд растает, раскошится омут снежный.
Груз вопросов тянет к низу, только ниже есть ответы,
Замурованны под снегом.
Я же рвусь к морским порогам,
Бьюсь о них с морским прибоем
Среди ярких звёздных волн.
Мне плевать на то, что скажут,
Про Мальдивы: «ЭТО СОН!!!»
Яркость не в моде.
Тореадор, опасен бык!
Нет, не противник ты ему,
Он слеп, но силой полон.
Беги, тореадор, не скрыться,
Нагонит бормашина!
Куда бежать? Вопрос хорош:
Стоять не сможешь,
Бык так зол!!!
Он зол на красные тряпицы,
Что покрывают твои руки,
На ясные глаза,
На пику, что в руках.
Таких как ты матёрый бык
Ломает пополам,
Врагов так много положил,
На радость дуракам.
Неисключенье ты -
Очередной протест,
Что можешь сделать без быка?
Ведь ты умешь только
Дразнить, хвататься за рога,
И зло кричать – ДОВОЛЬНО!!!
А ну останься ты один,
Что делать будешь?
Построишь нового быка
И заново разрушишь.
Оправданный риск.
Наполнились, наполнились звуками.
Две пылинки танцуют, летят с болкона,
Красный окурок солнца светит им,
Освещает путь.
В дыму дорога, железная дорога,
Бежим по ней;
Мы - две пылинки.
Остаток неба плохо виден,
Скрыт тёмной ночью;
Летим с балкона - две пылинки,
Имеем связь с окурком солнца,
Незримую святую связь,
И потому ещё всё дышим.
Дорога так туманна,
Ясна другим, килотный бред,
Мозгов опасней нет.
Разум одержим,
Летим с балкона,
Две песчинки,
Танцуем вместе,
Ходим рядом,
Всё где-то рядом,
Но не вместе.
Мне страшно,
Дальше низ и дно,
Разбиться можно, всё равно.
Огарок солнца
Гаснет в банке,
Железной банке, серой склянке,
Дорога манит, всё темней.
Что будет, было, что за ней?
Темно, туманен небосвод,
Огарок солнца канул в банке.
Куда теперь? Вокруг темно,
Летим с балкона, две кровинки,
Сливаемся друг в друге реже.
Вампира страсть в гемоглобине,
Летим с балкона, в темноте мы,
Боюсь завязнем в серой тине.
Реквизиторская
Переждём бурю в стакане,
На железной плотине – орнамент.
Раздвоенье, стальные канаты;
Сердце – рваное сборище тряпок.
Анархичен, снаружи прозрачен,
На железной плотине отстроен
И канатами скручен и схвачен.
Шаг, движенье, плотина стальная,
Не сломать, а сломаться не зная;
Всё продуманно, руки в карманах;
Все дороги – пути тараканов.
Разползёмся и выживем, точно,
Всё, плотина и вправду так прочна.
Неуклюже надежда витает,
Словно бабочка, не замечает,
Не заметит, не верит, красуется,
Внутри море крови волнуется.
Разжимает канаты и злится,
Иллюзорно плотина кренится.
Без плотины жизнь – куча тряпок,
А с плотиной руки – канаты.
Алкагольная инструкция.
Глинтвейн – красное зелье.
Мартини – белая звезда.
«Чёрный лекарь» - лечит иногда, перебор – на утро депрессия.
Шампанское – игристый коршун.
Водка – прозрачная быстрая смерть.
Пиво – пшенично - ячменный лимонад.
Лимонад – всем гадам гад.
Молоко – широкий луг, пахнет сеном.
Морс – лесное убожество разных цветов.
Сок – выжимка Гонолулу.
Вода городская – крысиный яд.
Вода деревенская – карасиный танец.
Вода горная – кристаллы неба.
Вода магазинная – чистый продукт механических часов.
Чача – армянская прозрачная быстрая смерть.
Абсент – шаман где-то рядом.
Бейлиз – кто топил шоколад? Перебор - депрессия.
Бехеровка – аптечный матерьял.
Виски – кусок масла с американского солнца.
Бурбон –. всё он же.
Коньяк –французский пижон
.Текилла – кактусовый сюрприз: выпил – приз.
Вот оно всё какое: золотое, зелёное, белое,
Привлекательное и чужое.
Фыркаешь? Отлично! Будешь жив круглогодично.
Покалечены культурным опытом
Пожары, вокруг пожары;
Страшно помнить, больше жару.
Не напиться, нет жарптицы;
Строчка дремлет, воткну спицы.
Нагишом пройду по снегу;
Жму на газ, всё под анкету.
Пропадаем, в клочья кисти;
Нет, не ныть, опали листья -
Красно-желтые придурки
Вечно падают – окурки.
Куртку бросили перчатки;
Нас зовут опять на прятки.
Не пойду, достало, больно,
Пережму я пульс, как прикольно.
Заразился, дело к ночи;
Я порочен, крик отточен.
Не забыть, не давит бремя.
Всё, калеки, наше время!
Рассудительная депрессия.
Одуванчики растут клумбами,
Так красиво распускают лепестки,
Незабудки не забудут быть разумными,
Правят миром не слепые мотыльки.
Мёртвы головы летают,
Все по кругу,
Размозжил по стенке я подругу.
Обплевал я клумбу одуванчиков,
Разболтал походку пьяных мальчиков,
Насолил вокруг и был таков, -
Не пройдёт.
Средь мира дураков,
Разлетались мёртвые головушки;
Светят крестиком, холодненькой обновушкой.
Пересыпим, перевяжем и забудем,
Не хотели сделать плохо людям.
Не любили провожать актёров;
Надоело звать себе позёров;
Не просили раздавать конфеты;
Раздавили клоунов атлеты;
Нам мясные пожирать котлеты.
Так положенно, не нам всё здесь решать.
Немного хлорки.
Пахнет кровью, нафталином,
Пахнет пряным жгучим дымом,
А из глаз крошатся слёзы
Черной, грязною смолою.
У сосны, что стоит рядом,
Слёзы цвета моей крови.
Но не важно, что уроды
Делают из слёз бумагу.
Мы - продукты, наши слёзы тоже;
Только на своей бумаге пишем сами.
А когда темнет краска,
Комкаем листок руками.
Пахнет кровью, нафталином;
Стёр я надпись, больно-больно.
Кто-то сверху что-то шепчет,
Всё пытаясь достучаться,
Очень хочет, чтоб я понял:
Хирургия не поможет.
Профпригодность.
ОТСТАВИТЬ! В ОЧЕРЕДЬ СКОТИНЫ!
Я точно так же, как и вы, стою здесь, возле гильотины,
И жду, пока артисты проверят верность головы.
Жжёные петушки.
Много сахара в крови.
По науке – диабет:
Инсулина нет внутри.
Чтоб не сделаться цукатом,
Ищем инсулин вовне.
Объедки на пружинах.
Знаешь ( я улыбнулся),
А эти крошки печенья говорят о том,
Что ты здесь была.
Знаешь, в них часть меня.
Я тоже в них есть,
Только не вздумай их доесть.
Пылесос мой – неисправность,
Механизм сломался мой.
Наши чувства шли по плану -
Перекрасились в покой.
И теперь мы на пружинах,
Всё пытаемся понять….
Как же так: кровать всё та же,
Только колко на ней спать.
Желанная тишина.
Тритоны, плаваем, плаваем,
Тонем, тонем.
Нарисована морская звезда
(Красивая такая)
И взрывается вода,
Из неё цветные рыбы
Вырываются со дна,
Говорят: не видят.
Над землёй горит звезда,
Пышит жёлтым салом.
Кипятиться соль-вода.
Небо! Будь ты санитаром!
Околдуй шальное солнце,
Рыбам путь домой скажи
Через облако-окошко,
Звёзд дорожку разверни,
Поверни ты время вспять,
Рыб заставь опять молчать,
В глубину, назад, верни.
Замолчите, замолчи!!!
Мерзость
Клубничный хлев вокруг меня.
Я - жук-могильщик, закопаю топенамбуры.
Закопаю, сохраню груши, мягкие груши.
Крайняя плоть тычет мне в морду.
Фу! Как противно, как позорно!
Вокруг меня клубничный хлев
Со сливками, что капают с крайней плоти.
Бросьте монеты, отбегите, голову разможжите.
Не удасться вам взбираться по могильным плитам.
Плиты ставишь вверх, двигаешься вниз,
К обладателям, к длинным трупокапателям.
Я - жук-могильщик, засыпаю морфий в глотки пожирателям.
Мистификация.
Кто чем дышит? Кто чем слышит!
Вокруг обрезки и обрывки;
Непотнятно, сложный шифр.
Чувствую многовековую боль,
Отведена всему какая-то роль,
Непонятная нужная роль.
Как слепые котята,
Мы ползём по туманной тропинке,
По суглинку.
Пачкаемся, но ползём,
Что-то с помощью сердца куём
И распознаём рецепторами, признаём.
Течёт вокруг, кипит вокруг,
Почувствовать так сложно круг.
На сто восемьдесят градусов разворот,
Новые обещания и из котёнка вырастает пилот.
Когда сквозь туманы пролегает дорога,
Двуногий лётчик, рано или поздно,
Подворачивает ногу.
И снова котёнком ползёт,
Пока силу пилота не обретёт.
|
|
| |
|
|
| 03.02.08 18:07 | Меня убивают… |
ru |
Меня убивает неверие в это. Меня убивает неверие в то. И сотни рассказов и рассуждений, что всё в этом мире просто дерьмо. Меня убивают все рассужденья. Все мысли о том, что нет ничего. Меня убивает смешное сужденье, восторженный взгляд в слепое ничто. Меня убивает незнание знаний. Меня убивает знание их. Меня убивает набор послушаний, сужденье народа о нужности их. Меня убивает простое рещенье и поиск особенных смыслов бытья. Меня убивает бессмысленность целей и то, что я сам убиваю себя.
|
| Comments: 2 | |
| |
|
|
| 10.05.07 09:02 | Нету... |
ru |
Никого нету. Точнее вроде есть, да не слышат. Слухают. И меня нету. Есть только звук, который всё усиливается со всех сторон, льётся с неба крупными каплями. Гул. Какой твой гул? Оттенок? Цвет? Оттяни свой звук, может протянешь ноту. Добавим в гул новый оттенок, что бы он стал ещё непонятнее. Мракобесие. Гул. Слухают - слыхали?
|
| Comments: 6 | |
| |
|
Total posts: 21 Pages: 3
1 2 3
|
|
| Mo |
Tu |
We |
Th |
Fr |
Sa |
Su |
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | | 29 | 30 | | | | | |
|
